| Уважаемый СиРоТКа, может быть, я и в самом деле понял
Вас превратно, может быть, я и в самом деле как-то
неверно истолковал Ваши слова. Но тогда вся проблема
заключается в том, что я отреагировал не на
подразумевавшийся Вами, а на общепринятый смысл Ваших
слов.
Вот Вы написали, во-первых, что
"глубокие "ножницы" и низкий уход не всегда лучше, чем
быстрые и короткие "ножницы" и высокий уход"
(то есть "быстрые и короткие "ножницы" и высокий уход"
иногда всё же не уступают глубоким "ножницам" и
низкому уходу),
а во-вторых, Вы написали, что короткие "ножницы"
"хороши" тем, что они
"максимально укорачивают безопорную фазу и максимально
быстро и рано позволяют включиться в работу рукам".
Я, как мне кажется, очень своевременно обнаружил в
последних Ваших словах маленькую неточность: если
положительный эффект от высокого ухода, от высоких
"ножниц" заключается именно в том, что они
"максимально укорачивают безопорную фазу и максимально
быстро и рано позволяют включиться в работу рукам", то
тогда нечего тратить время даже на высокие
чемеркинские "ножницы" - нужно вообще обходиться
без "ножниц", то есть сократить "ножницы" и время
ухода в них действительно "максимально", действительно
до конца, до нуля. О чём я Вас и поспешил
проинформировать.
А Ваши слова про оптимальность на фоне совершенно
однозначных (в общепринятом смысле употреблённых Вами
слов) разъяснений, что сия оптимальность является,
фактически, самой что ни есть махровой максимальностью
("максимально укорачивают" и "максимально рано
позволяют"), и панегириков быстрым и коротким
"ножницам" показались мне, увы, просто фигурой речи,
то есть чем-то вроде присказки, поговорки, дани моде
(ну, конечно, ведь мы же не какие-нибудь там радикалы-
маргиналы, мы же центристы, мы же завсегда за
оптимальность, за взвешенность, за золотую середину и
т.д.).
Кстати, в прошлом раз я забыл отреагировать на
следующие Ваши слова:
"Вот уж, по-моему, кого-кого, а технике детей тренеров
учили больше всех остальных штангистов. Особенно не
верится в картину, нарисованную Составителем в случае
Владислава Луканина - если принять во внимание то, в
каком возрасте Владислав начал заниматься и что его
тренировал отец. Уж, наверно, то количество часов,
которое маленький Луканин провёл с палочкой в руках
под присмотром отца, разучивая технику, должно начисто
отметать предположения о том, что его, Луканина,
техника - это результат чьего-то "недосмотра".
Исправляю свою оплошность. Среди выдающихся штангистов
я знаю четырёх детей (или почти что детей) тренеров,
совершенно точно начавших свои занятия тяжёлой
атлетикой очень рано. Эти выдающиеся штангисты - Юрик
Варданян (племянник тренера), пришедший в зал в пять
лет, Юрий Захаревич (к нему тренер относился как к
реальному сыну), пришедший в зал в семь лет, Владислав
Луканин (сын тренера), начавший заниматься просто
очень рано, поскольку уже в одиннадцать лет он уже
обратил на себя самое серьёзное внимание специалистов,
и, наконец, Рони Веллер (сын тренера), начавший
заниматься с того момента, как начал ходить (последнее
- сведения из интервью с Рони в "Олимпе").
У всех этих рано начавших занятия сыновей тренеров
серьёзные проблемы с техникой толчка от груди: у
Варданяна "ножницы" опасно короткие и мягкие (кстати,
Варданян, оказывается, при толчке 222,5 кг делал
толчковый швунг 220 кг), у Луканина они тоже слишком
короткие, а Веллер и Захаревич вообще на протяжении
своих взрослых уже выступлений кардинально поменяли
стиль ухода в толчке от груди - Веллер в Барселоне ещё
швунговал, а в Атланте уже уходил в "ножницы" (хорошие
по глубине, но с поставленной на внутреннее ребро
вывернутой ступнёй задней ноги), Захаревич же сначала,
кажется, наоборот, уходил в "ножницы, а потом начал
швунговать. Понятно, что без очень серьёзных причин на
такие отказы от привычной с детства техники никто не
идёт.
Как мне кажется, всё это свидетельствует о том, что не
только у семи нянек, но и у профессионального тренера
дитя вполне может оказаться без глазу. | |